Когда мы с Мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он
был неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там
отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), только он не
засыпал, а залипал. Наглухо причём. То-есть сначала он во что-то втыкал, а потом
ни стого, ни с сего стопорился и пускал слюну. Приходил в себя только после
того, как весь класс с криками зырьте, ребза, у придурка опять батарейки сели!
начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За
глаза его называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно,
поэтому обозвали Стасика нейтрально - Писюном.
Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас
с Мишей в писюновские друзья и много чего нам про него поведала. Оказалось был
целый список вещей - типа циклично движущихся, блин, объектов и изображений с
яркой цветовой гаммой , - которые Писюну нежелательно было наблюдать вообще, а
то была опасность впасть в конкретный долговременный ступор или
хрен-его-знает-что-еще. Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах
ввести писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично
двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед рожей
цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально
смотрел в глаза. Хер там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими
несрастухами Миша сурово, как бля товарищ Берия, натягивал на себя свой любимый
чудо-свитер, апогей, блин, пост-модернизма, привезённый из какого-то Чуркистана.
Это сейчас, с высоты, так сказать, своего опыта, я понимаю, что на этом предмете
одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников,
художественными средствами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были
свято уверены, что это пять зелёных всадников ловят чёрную рыбу в красном поле
под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда Миша надевал эту паранойю,
превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навязчивое
желание обхватив голову руками бежать нах@й прочь с криками типа Нет! Нет!
Только не мой мозг, грёбаные пришельцы! . Стоило Мише выйти в этом свитере на
улицу, как прохожие начинали шарахаться в стороны, забывая о чём только что
думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно
менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал
приступы тошноты и головокружения, поэтому я старался смотреть по возможности в
пол. То есть, как вы понимаете, на блёкло-сером раздевалочном фоне Мишин свитер
нехило так выделялся. Да фигли там, скажу больше - не существует в природе
вообще такого фона, на котором этот е@учий аксессуар не выделялся бы нах. Хотя
если вы нароете где-нибудь летающую тарелку с огромной надписью "ЗЕМЛЯНЕ!МЫ
ПРИШЛИ С МИРОМ!" - то можете смело, надев Мишин свитер, встать рядом - такие вещи
идеально дополняют друг друга.
Красное пятно брякнуло что-то вроде "счастливо, пацаны" и уплыло в сторону
выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было такое хлебало, как
будто он всю ночь ловил черную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо
мной типа за%бан@ый - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым
взглядом. В тот раз он залип основательно, я его минут 15 откачивал. Мише сказал
сжечь свитер нах.Была у Писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно звезданутое животное -
впиливалась с разбегу в стены, промахивалась нафиг мимо миски с молоком харей в
пол, корчила непонятные рожи. Дусей, хстати, она была чисто формально, поскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на пошла на х%й . В общем Дуся была
не жилец в любом случае - каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытиться к черту ещё в раннем детстве, когда вместо титьки
тыкалась харей маме в сраку - но тут, блин, в планы естественного отбора
вмешался известный гринписовец Писюн. Дефективную Дусю он нарыл на какой-та
помойке и припёр, естественно, в дом - это по ходу был вообще последний раз,
когда Писюн полноценно держал лохматую бестию в руках, потому как, когда Дуся
подросла и превратилась в трёхцветную лопоухо-косоглазую пофигень, она начала
двигаться и хрен ты её поймаешь. Двигалась Дуся оченно резво - создавалось
впечатление что даже ср@ла на ходу, а если задерживалась в одном месте больше
десяти секунд, значит либо спала, либо отъехала нах. Ну или задумалась -
периодически с ней случались кратковременные приступы спокойствия: она ни с
того, ни с сего замирала, таращила косые банки в неизвестном направлении и
напряжённо ожидала в какое полушарие ё@нет моча на этот раз - ну и в зависимости
от результата через полторы секунды начинала отчаянно щемиться либо влево, либо
вправо, затем обычно впиливалась жбаном в стену, отскочив, сломя голову фигачила
в противоположную сторону, таранила дверь и, офигев окончательно от такого
обилия препятствий начинала щемиться вверх па шторам. Там, где-нибудь под
потолком вдруг опять замирала с таким хлебалом, типа во, бл@: где это я?.. ,
снова задумывалась, неожиданно пукала, с перепугу въё%ывал@сь тыквой в багету,
падала сракой на подоконник и по новой начинала гонзать по жилплощади - шерсть
дыбом, глаза на выкате, бл@. Мне думается, что именно так выглядел бы кошачий
вариант гибрида Алины Кабаевой и Жанны Агузаровой. Наблюдая такую фигню, Миша
неоднократно говорил Писюну, типа Писюн, она у тебя походу слепая ваще: . Да
не, не: - успокаивал себя Писюн - проста ё@нутая.
Поначалу дусина движуха вызывала у меня дезориентацию и приступы морской болезни, а Миша её вообще боялся и не любил совсем. Потому что один раз, нифига
не разглядев Дусю на фоне писюновского ковра (связанного наверно тем же дальтоником, который Мише свитер красный зах@рачил), Миша наступил на ейный
хлебальник. А поскольку Дуся почему-то мяукать не умела нихера, издавая вместо
этого какие-то кряхтяще-пердящие гортанные звуки на манер тувинских духовых
инструментов, она со всей своей кошачей звезданутости начала страшным тувинским
голосом орать - я, чесно признаюсь, малёха припустил жидким в трусники, а вот
12-ти летний Миша впервые в своей жизни схватился за сердце, а когда отошёл,
начал Дусю ненавидеть лютой ненавистью.И вот однажды, когда Писюн в очередной раз ушёл посрать и залип в толчке на
полчаса, разглядывая в унитазе чудные какашные узоры, мы с Мишей остались тупить в
писюновской комнате в два рыла. Тут я обратил внимание, что Дуся заговорщицки
выглядывает из-за кресла и, щуря один глаз, палит в мишину сторону. Я Мише это
дело показал и только хотел уже по этому поводу что-то вякнуть, как вдруг Миша,
внук ворошиловского стрелка, нифига не растерявшись, мощным вдохом собрал все
плескавшиеся в голове сопли (грамм думаю 200, не меньше - зима была) и смачно с
присвистом форчманул Дусе прямо в лицо . Я даже растерялся как-то. Дуся
пролетела всего-то метра полтора, зато с такими вы@б@ми, что Алине Кабаевой и не
снилось нах.
Через пару дней Дуся начала помаленьку облазить. Писюн говорил, что это на
нервной почве, но мы-то с Мишей знали, что после такого заряда гаймарита в
голову вообще не живут - так что ей ещё повезло, можно сказать......А писюновская мама походу стреманулась, что кошке настает постепенный
3.14здец и купила Писюнуна замену большого такого херпойми африканского попугая
по кличке Розелло. Продавец её пролечил, что Розелло офигеть какой умный и
говорящий, схватывает типа всё на лету, хрен заткнёшь.
Но Розелло почему-то оказался на редкость тупым @бланом. В течение недели мы с
Мишей учили его говорить одно единственное слово - Писюн . День изо дня мы
парили ему мозг часа наверное по два, штоб не соврать, : писюн, писюн, писюн,:
говори сука гребаная - писюн, писюн: вот ведь 3.14дар: писюн, писюн - ну и в
таком духе; под конец даже несчастная облезлая Дуся, не выдержав такого напора,
корча хлебало и заикаясь начала гудеть что-то подозрительно напоминающее слово
писюн , лишь бы мы заткнулись нах@й. А Розелле хоть бы хны сидел в углу клетки,
таращил полные непонимания глаза и обильно серил.
Миша уже хотел Писюна разочаравать, типа Писюн, он у тебя походу глухой ваще.
, но как выяснилось, Розелло был нифига не глухой, а даже совсем наоборот. Всё это
время хитрый пернатый слушал, набирался, так сказать, сеансу. Через пару недель
этот п@дар выдал всё - и писюн , и сука @баная , и пед@раз с мудаком , и
ещё целый ряд окологинекологических терминов, смысл которых я узнал только
несколько лет спустя. Писюн с мамой были в шоке конечно. И ведь, что характерно,
не обманул продавец - действительно хер заткнёшь. В качестве бесплатного
дополнения к выученным словам Розелло научился кряхтеть, пердеть, лихо подражать
звуку проезжающего трамвая и звонко посвистывать. Причём делал он это
круглосуточно, потому как Писюн приходил в школу с таким помятым видом, как
будто всю ночь катался на трамвае в шумной компании милицейских свистков. К тому
же, по его словам, Дуся сильно нервничала.А Дуся на самом деле сходила нафиг с ума. То есть она и так была звезданута
нехило, но с появлением Розеллы её стали покидать последние остатки разума. Если раньше
Дуся слушала только то, что вещают голоса в ейной голове, то теперь к этой
нееб@ческой толпе добавился и Левитан с крыльями, который походу наглухо забивал
Дусе все сигналы с Марса. Ну и в один прекрасный день мы с Мишей стали
свидетелями того, как Дуся, чувствуя видимо близкую кончину от помутнения
рассудка, решила напоследок во что бы то ни стало вточить говорящего окорока.
Сам Розелло к тому моменту времени уже надрочился открывать клетку изнутри и
по-хозяйски вылазить на крышу подышать воздухом, причём проделывал всё это не
прекращая вещать ни на секунду. С крыши своей клетки Розелло, как козырной
страус, выглядывал в окно, обсуждал сам с собой последние новости и попутно
подслушивал всякие гадости чтобы вечером опять ошарашить писюновскую маму
очередным хитровы@ба ным матюком. Улучив один из таких моментов, потерявшая
всякую надежду, окончательно офигевшая Дуся, изо всех сил стараясь не палиться,
полезла за добычей на клетку.
Выкатив фары от волнения и еле сдерживая метеоризьм, Дуся приблизилась к
Розеллу вплотную и застыла. Всё, - подумали мы с Мишей, - звезда рулю: Но в этот
момент Розелло медленно повернулся, и, увидев перед собой такую фигню (Дуся
бешено вращала глазами и мелко тряслась), оценил обстановку, неспешно так
прицелился и как заправский скотобой зарядил Дусе клювом прямо промеж ушей. Тюк,
бл@: Досмотрев как Дуся ссыпалась на половичок, Розелло звонко присвистнул и
продолжил вещать.
ЭПИЛОГ
Все остались живы вобщем. Не знаю, что за нервные центры в кошачьей голове поразил удар африканского Розеллы, но облазить после этого инцидента Дуся перестала. Зато
начала жрать своё гавно, наводя ужас на домочадцев.